В этой статье я собрал три истории немецких военных, которые вернулись из советского плена на родину. По их воспоминаниям, в СССР с немцами обращались не так уж плохо. Основное разочарование их ждало дома, когда они вернулись в родную Германию.
Вальтер Вард вернулся домой в 1950 году. Далее приведу его воспоминания от первого лица, сохранив максимально его лексику и эмоции.
Когда я вышел из поезда на Гамбургском вокзале в Берлине, я сразу их увидел. Они подошли ко мне и мы обнялись. Моя мать рыдала. По глазам я заметил, что она была счастлива.
Увы, только по глазам. Раньше она всегда смеялась и была в хорошем настроении. Несколько лет назад она бы бурно выражала эмоции на встрече, спустя годы разлуки. Это больше не была моя мать. Война изменила всех.
Мы поехали на троллейбусе домой. Километров семь. Люди смотрели на меня и один пассажир спросил: «Кто этот грязный бомж? Кто пустил его в транспорт?».
В моем доме мой брат Уильям играл на аккордеоне на кухне. Он служил в пехоте, воевал под Ленинградом. Он был пулеметчиком и однажды, когда он залег и стрелял из пулемета, в него попала граната.
Уильям был тяжело ранен и отправлен в тыл. Так и остался инвалидом. В течение нескольких недель после того, как я вернулся в Германию, я просыпался с криком.
Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман
Отделался легким испугом. Пробыл в русском плену всего три года и вернулся домой. Вспоминает, что русские часто прикалывались над немецкими пленными. Обидно, но не злобно.
Немцев выгоняли из казарм, выстраивали в очередь и говорили, что те едут домой. Типа ждать грузовиков. Спустя пару часов их загоняли обратно в казармы, рассказав, что это была шутка. Главная проблема немецких пленных была не советском плену. Настоящая проблема ждала их на родине.
Немцы возвращались в мир, который был уже не их. Повсюду были стройки, страна восстанавливалась. А военные уже безнадежно устарели. У них нет ни одежды, ни собственности, ни работы, ни каких-либо рабочих навыков.
Немецкие власти по отношению к своим гражданам, вернувшимся из плена, вели себя грубо. Им делали выговор на каждом шагу. Читали лекции, как они должны общаться с обычными людьми.
«На нас смотрели с отвращением, как будто мы был каким-то остатком грязи, которую они должны очистить», — пишет Готтлоб Бидерман в своей книге «В смертельном бою. Воспоминания командира противотанкового расчета. 1941-1945».
Особый интерес представляют воспоминания следующего немецкого офицера. Здесь он в деталях рассказывает о быте немецких военнопленных в бараках. Условия, в которых их содержали, стоит заметить, были весьма неплохими.
Зигфрид Кнаппе. Артиллерист. Участвовал в победоносной кампании против Франции в 1940, входил в состав группы армий «Центр» при битве за Москву. Участвовал в обороне Берлина в 1945 году, где и был взят в плен.
Немцы жили в советском плену в бараках. Каждый барак имел размеры 10 метров в ширину и 24 метра в длину. На одну кровать было по три человека, поэтому спали посменно. Отдельная комната была только у немецкого активиста, который был надзирателем за остальными.
Немецкие военнопленные работали по 8 часов в день (обратите внимание — рабочий день нормировано!). За это им выдавали еду и сигареты. Те, кто работал на фабриках, постоянно подворовывали изделия и материалы, а потом выменивали их у русских на одежду и сигареты.
Старшие офицеры по приказу Сталина были освобождены от работ. Но они сами иногда присоединялись к другим солдатам. Из-за скуки и чувства солидарности. Еда — чаще всего это был суп, в котором варили коровью голову. И делили на весь барак.
«Иногда нам доставалось приличное мясо, поскольку у русских бывали американские консервы, которые им не нравились, и они кидали их нам в суп». Зигфрид Кнаппе
Кроме этого немецким военнопленным выдавали хлеб, чай и кофе (!). Если сравнивать с условиями советских военнопленных в немецком плену — это была запредельная роскошь.
Кнаппе утверждает, что в лагере мало болели. И это уже первый признак, что в рационе, как минимум, хватало белка. В противном случае иммунитет резко падает.
Однако калорийности рациона все-таки не хватало. Как вспоминает Кнаппе, он и его товарищи быстро уставали от физической работы. По вечерам немцам включали радио, по которому играла классическая музыка.
«Если у кого-то заводились вши, наголо брили всех. Это унижало нас, но мы к этому привыкли». Зигфрид Кнаппе
А вот вернувшись на родину Кнаппе и его сослуживцы столкнулись с настоящей проблемой. Для своей страны они стали людьми второго сорта. Когда они приехали в Германию их отправили на специальную продуктовую станцию. Потому что никто не хотел видеть их в ресторанах.
В итоге, он со своей семьей эмигрировал в США. Серьезная проблема, вспоминает Кнаппе, была еще и в том, что у большинства немецких солдат была совсем другая картина мира.
Им внушали, что это союзники напали на них и Германия, дескать, вынуждена защищаться и идти в контр наступление. А СССР, мол, спит и видит, как стереть немцев с лица земли. Поэтому немцы, дескать, были вынуждены атаковать, чтобы не быть атакованными.
И ощущение того, что ты потратил всю свою жизнь на проигранную войну, да еще враждебную человечеству — было ужасным разочарованием.
Большинство немецких военнопленных впервые узнало о том, что происходило в нацистских лагерях. И они были ошеломлены и сломлены чувством вины за свой народ.
P.S. Я регулярно пишу воспоминания солдат с «той стороны» — как наших союзников, так и немцев. Некоторые читали видят в этом подвох и строят теорию заговора, что, дескать, здесь прославляется нацизм и/или западные ценности.
Довольно странно, какие умозаключения и факты привели этих читателей к такому выводу. Буду считать, что такие читатели просто невнимательно прочли мои материалы.
Конечно я, как и все вы, вырос с памятью о нашей великой победе. Двое моих прадедов прошли всю войну. Другой прадед — руководил военным заводом, который бесперебойно выпускал комплектующие для военной техники. На нас напали. Мы дали отпор и победили!
И вместе с тем остаюсь большим противником войн. Это, пожалуй, худшее, что могло случиться с человечеством в XX веке и, я уверен, послужит уроком на будущее. Пострадали все — и победители и побежденные.
Много личных трагедий и сломанных судеб. Дай Бог, чтобы урок был извлечен и подобное никогда не повторилось. И чтобы подвиг наших предков не прошел зря!